ПРЕЗУМПЦИЯ ВИНОВНОСТИ НАЧАЛЬСТВА

"Любая власть имеет тенденцию развращать, абсолютная власть развращает абсолютно", - сказал английский аристократ и католик лорд Эктон. Для помещения на майках эти слова ужимают до не слишком точного "Власть развращает".

Стоит заметить, что католик Эктон сказал эти слова не о православных архиереях, а о римских папах. Из чего нетрудно понять, что Эктон развращён не был и никакой властью не обладал.

Через сто лет после Эктона англичанин же Лоуренс Питер сформулировал закон, который получил название принципа Питера: "В иерархии каждый служащий стремится достичь своего уровня некомпетентности".

Это всё та же мысль Эктона, но уточнённая. Власть развращает не только тех, кто стоит на верху властной пирамиды. Власть развращает и нижестоящих, поскольку они хотят оказаться на этом верху.

Возникает вопрос: а как же наверху оказываются нормальные люди? Ответ: нормальные люди наверху не оказываются. Начальство бывает честным, справедливым, умным и даже, как скрепя сердце допускал Эктон, безошибочным, но компетентным - нет. Чем выше начальство, тем оно некомпетентнее. Проблема не в людях, не в начальстве, а в иерархии. Иерархия вытягивает из сердца человеческого всё мрачное и гнусное, вытягивает сердце, и тянет человека наверх, к предельному бессердечию и глупости.

Ярче всего некомпетентность проявляется в избрании преемника. Закон Эктона-Питера имеет поэтому неизбежное следствие: "Всякое последующее начальство в данной иерархии хуже предыдущего". Демократия есть единственный способ исправить положение, доверяя выбор начальства тем, кто находится вне иерархии.

Начальство не виновато. Виновато стремление начальствовать. Виновата иерархия. Именно поэтому существует презумпция виновности начальства и власти. Обычный, непричастный к власти человек, стоящий вне иерархии, должен быть судим по противоположному принципу: он - невиновен. Его вину надо доказать. Он не должен оправдываться.

Начальство должно оправдываться всегда.

Кстати, чем более начальство занято оправданиями, тем меньше вреда оно причиняет своей некомпетентностью. Однако,оправдываться начальство должно не по этой прагматической причине, а по принципу презумпции виновности начальства.

На протяжении большей части истории человечества было наоборот. Начальство считалось изначально, по определению, невиновным и компетентным. Начальник всегда судья, его же судить не может никто. По мере понижения в иерархии эти начальственные свойства ослабевают, но до конца они не исчезают.

Когда начальство было изначально невиновным, злодеем изначально предполагался тот, кто не подчинялся начальству. Это мог быть член другой иерархии - прежде всего, иностранец. Народ - вот одна из самых всеобъемлющих иерархий, которой всегда противостоит точно такая нация. Варвары - всегда угроза. Их тайные заговоры - причина явных наших несчастий.

Впрочем, хуже иностранца свой чужак. Тот, кто не входит в иерархию. Это могут быть рыжие, могут быть голубые, зелёные, красные. Могут быть очкарики. Могут быть еретики. Могут быть зелёные еретики в очках.

Преступление заключается не в том, что совершают подобные люди, а в том, что они не входят в отношения власти и подчинения. "Мы не рабы, не бары мы". Не бароны.

Борьба с презумпцией невинности начальства началась с Великой хартии вольностей, когда английские же бароны ограничили власть короля в свою пользу. Бароны добились признания того, что они в принципе невиновны, что их нельзя арестовывать и казнить по одной королевской прихоти.

Завершилась эта борьба тем, что и на баронов распространили принцип виновности начальства, а вот презумпцию невиновности спустили вниз.

Это не означает, что принцип презумпции невиновности отменён для государственных служащих. Конечно, обвинения в их адрес нужно доказывать с фактами в руках. Принцип презумпции виновности начальства сосуществует с принципом презумпции невиновности человека. Ведь и начальник человек. Презумпция виновности начальства означает, что начальство должно доказывать правоту своих решений, что власть не имеет права на ту скрытность, на тот интим, на который имеет право любой бродяга. Казнить никто никого не собирается, но карты на стол положить - обязательно. Разговоры о том, что "государство имеет право" - забыть. Государство государством, а государственный чиновник имеет лишь обязанность быть прозрачным и открытым.

В современной России и других странах с неистлевшим средневековьем в душе принцип презумпции невиновности до сих пор прилагается лишь к тем, кто во власти. При первой попытке заявить им недоверие, раздаётся возглас: "Только суд может признать человека виновным!". Если же речь идёт о подданных, то разрешают арестовывать, публично обвинять, клеймить, объясняя: "Ведь надо же спасти других возможных жертв этого преступника".

Презумпция невиновности есть только судебный, юридический принцип, но не нравственный. Более того: презумпция невиновности там обретает полную силу, где в нравственности господствует другой принцип - презумпции виновности власти и силы. Если палка лежит на полу, на неё распространяется презумпция невиновности: она не может упасть. Чем выше поднята палка, тем более работает другой принцип: может упасть и ударить.

Наклонность ко злу таится в любом человеке, "власть склонна развращать" даже, если это власть ребёнка над игрушечной машинкой, но всё-таки ребёнок не может игрушкой задавить человека, а пьяный водитель - запросто. "Размер имеет значение". Потому и можно, нужно в быту снисходительно относиться к нищему, больному, беспомощному, что зло, таящееся в них, неопасно для окружающих. Но к полисмену, к политику, к судье надо относиться с повышенной строгостью - не потому, что они публичные люди (актёры тоже публичные люди, но они лишены власти), а потому что у них малейшее злоупотребление властью легко имеет необратимо катастрофические последствия.

Конечно, если придётся судить такого человека, принцип презумпции невиновности должен работать в полную силу. Только вопрос в том, удастся ли их судить: чем больше власти у человека, тем больше вероятность, что судить его не удастся или что судить его придётся слишком поздно, а то - как Гитлера - и вовсе посмертно. В принципе, Иуда, Пилат, Каифа, - все они не осуждены никаким судом и в этом смысле можно бесконечно оспаривать их ответственность за гибель Спасителя. И оспаривают, и действительно бесконечно! Но именно потому, что так легко, укрывшись во власти, избежать земного суда, каждый должен о себе беспокоиться - как бы не втянуться в иерархию власти, избежав свободы жизни.

 Яков Кротов