Патріотизм і Націоналізм

Шановні блоґґер, читач та глядач!

Нажаль kaniv.net  перетворюється в розплідник неуцтва та хамства, де починають переважати монологи і до того ж, монологи глухих, сліпих і дуже часто озлоблених людей.

А хочеться на сайті бачити думаючих людей які зібралися не стібатися (гумор доречний) та ображати один одного, а думати про мету людського життя, обговорювати своє бачення суспільних проблем та їх рішення, як в нашому місті так і в державі.

Та ще, коли ведуть діалог (про щось розмовляють), у людей повинні бути однакові поняття про предмет розмови, інакше вона не відбудеться, це горохом о стіну, що приводить до ненависті і злоби яка виливається в образи.

Тому для плідного діалогу, пропоную Вам, загальні поняття про Патріотизм і Націоналізм, останній не потрібно плутати з екстремізмом, фашизмом, нацизмом, шовінізмом, а також ксенофобією.

«Патріотизм (грец. πατρι?της - співвітчизник, πατρ?ς - батьківщина) - особливе трепетне ставленням до Батьківщини, емоційне переживання своєї приналежності до неї, свого громадянства, мови, традицій. Готовність підпорядкувати свої приватні інтереси інтересам Батьківщини. Патріотизм припускає гордість досягненнями і культурою своєї Батьківщини, прагне захищати інтереси її і свого народу, ідентифікуючи себе з ним. Бажання зберігати характер релігійної та культурної особливості рідної землі, мови, традицій. Патріотизм є складовою частиною суспільної свідомості, він відбиває загальнонаціональні моменти в його розвитку.»

«Націоналізм (франц. Nationalisme) - ідеологія і напрямок політики. У своїй основі націоналізм проповідує вірність і відданість своїй нації, її політичній незалежністі і благо власного народу. Прагне об'єднанню національної самосвідомості для практичного захисту умов життя нації, її духовних цінностей, економічних ресурсів та території. Ця ідеологія прагне до об'єднання різних верств суспільства, незважаючи на протилежні класові інтереси. Вона спирається на національне почуття, яке споріднене патріотизму.»

Також пропоную  розшифровку  радіо передач «Религиозная энциклопедия» (Радио России). Спільній проект «Радио России» и Русской Православной Церкви.

Автор текста: секретарь Ученого совета, доцент Московской Духовной Академии протоиерей Павел Великанов.

Патриотизм

"Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.

На них основано от века,
По воле Бога самого,
Самостоянье человека,
Залог величия его."

Эти прекрасные пушкинские строки — наилучший эпиграф к разговору о патриотизме, и яркое доказательство того, что предметом высокой лирики может быть не только любовь к человеку, но и любовь к родине. Правда, порой вызывает вопрос, почему великий поэт связал свои патриотические чувства именно с некрополем — царством ушедших поколений? Неужели в настоящем родины так трудно найти вещи, достойные любви? Очевидно, Пушкина надо понимать в том смысле, что подлинный патриотизм немыслим без чувства исторической преемственности, без памяти и любви к великим делам предков.

Правота Пушкина вновь и вновь подтверждается сегодня, когда упадок патриотизма оказался тесно связан с кризисом исторического сознания. Не случайно западные интеллектуалы окрестили наше время эпохой "конца истории". Действительно, мы уже не ждем от истории событий, способных перевернуть нашу жизнь. Из реальной драмы история превращается в фарс, в постановочное «шоу», разыгрываемое по сюжетам голливудских фильмов. 
Первой жертвой "конца истории" оказалось государство. Ведь любое государство обязано своим существованием той смертельной борьбе, в которой завоевано его право на жизнь в истории.

"Мы живем, под собою не чуя страны", — эти слова Мандельштама ныне приобретают особое звучание. Вследствие исторической апатии мы теряем ощущение причастности к жизни собственной страны и мира в целом, превращаясь в пассивных и равнодушных наблюдателей. Мы уже не чувствуем себя участниками великого дела, в котором всех нас объединяет страна, и ради которого, если потребуется, стоит принести в жертву не только свои частные интересы, но и саму жизнь. Конечно, не человек существует для государства, а государство для человека. Однако само звание человека не подразумевает ли духовных идеалов, которые он призван воплощать и самоотверженно отстаивать? Без этих идеалов не было бы ни культуры, ни государственности, ни самого человека в высоком понимании этого слова. Парадоксально, но право пожертвовать собой во имя своей веры, своих идеалов есть самое главное право и привилегия человека. 

Именно вера и отечество всегда служили олицетворением высших ценностей и упований человека. Всецело поглощенные интересами повседневности, мы все чаще забываем о том, к чему обязывает высокое человеческое призвание. К тому же, не утихают голоса, внушающие, что "патриотизм — прибежище негодяев", что современный прогрессивный человек должен быть космополитом. Однако, как истинное знание не противоречит вере, так и подлинный космополитизм не исключает патриотизма, ибо кто не осознал себя гражданином своей страны, не сможет стать и полноправным гражданином мира. 

Поэтому не стоит питать иллюзий по поводу противников патриотизма, прикрывающихся "фиговым листком" космополитизма, особенно — в его обывательских формах. "Родина там, где нам хорошо" — вот девиз таких "космополитов", готовых продать все на свете в погоне за комфортной жизнью. Предел мечтаний такого "космополита" — чтобы вожделенный заграничный "порядок" установился прямо у него в стране, причем любой ценой. Так, лакей Смердяков из романа Ф.М. Достоевского "Братья Карамазовы" сожалеет об исходе Отечественной войны 1812 г.: «и хорошо, кабы нас тогда покорили эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки-с». 

Однако и бескорыстный "интеллигентский" космополитизм тоже не всегда ведет к истине.

"Как сладостно отчизну ненавидеть
И жадно ждать ее уничтоженья,
И в разрушении отчизны видеть
Всемирного денницу возрожденья!"

Эти безумные строки написал Владимир Печерин — русский дворянин, современник Пушкина и Лермонтова, 30-ти лет от роду навсегда покинувший Россию и окончивший дни католическим монахом в далекой Ирландии. Судьба этого неприкаянного человека, пережившего крушение романтических надежд, ярко свидетельствует, что и патриотизм, и космополитизм в своих истоках — явления глубоко религиозные, тесно связанные с верой или неверием в духовную миссию своей родины. Интересно признание того же Печерина, сделанное спустя десятилетия: "От России я никак отделаться не могу. Я принадлежу ей самой сущностью моего бытия, я принадлежу ей моим человеческим значением". 

Но и ошибочное понимание патриотизма может принести не меньший вред. Иные "патриоты" любят не настоящую, а воображаемую Россию. Они видят путь к процветанию России в слепом копировании чужих примеров. К чему приводит бездумное низкопоклонство перед модными идеями, показывает чудовищный эксперимент над Россией в ХХ веке. 

Подлинный патриотизм всегда основан на глубоком знании жизни родной страны, на сыновней любви к ее истории и культуре. Открытый к восприятию передовых достижений других стран, он должен владеть искусством диалога между родным и вселенским, согласуя эти начала в гармоничное единство. Без понимания этого не обрести национальной идеи, а значит и той формулы государственного и общественного устройства, что будет отвечать характеру и традициям народа, его нуждам и духовным устремлениям.

Национализм

 Если бы приключения идей описывались в романах, то судьба национализма могла бы стать основой не менее остросюжетного повествования, чем "Граф Монте-Кристо". Только финал этой истории получился бы не столь триумфальным. Ибо истина национализма остается не отделенной от приросшей к нему лжи, и сама идея продолжает томиться в заложниках преступных секретов большой политики. В руках нечистоплотных политических дельцов национализм превратился в жупел, стал ассоциироваться с низменными инстинктами, с варварством и экстремизмом, поэтому для респектабельного общества любой национализм теперь — persona non grata, и все конкретно-национальное здесь подавляется общечеловеческим.

Но надо понимать, что идея "общечеловеческой культуры", в которую нынче сгоняются все народы, сама по себе отнюдь не бесспорна и не безобидна. Ибо олицетворением "общечеловеческой культуры" почему-то все равно выступает вполне конкретная нация или небольшая группа наций, претендующая на лидерство в глобальном историческом прогрессе, и потому считающая себя вправе навязывать всему миру свою волю, свои нормы и ценности. В прошлом это была Европа, сейчас эстафету перенимает Америка. Фактически, под видом "общечеловеческой культуры" распространяется пресловутый американский образ жизни и англоязычная масс-культура. "Особые претензии" "особо цивилизованных народов" уже в XVIII веке высмеял французский моралист Антуан де Ривароль:

"Самые цивилизованные народы застрахованы от варварства не больше, нежели тщательно отшлифованное железо — от ржавчины. Народ — все равно что металл: у него блестит лишь поверхность".

А ведь лучшие умы самой Европы и Америки давно отвергли идею общего для человечества прогресса, доказали, что каждый народ развивается по-своему, в рамках собственного цикла, который подобен человеческой жизни: имеет свою молодость, зрелость, возраст умирания и, увы, не поддается "клонированию". Посвященные этим вопросам труды, как "Закат Европы" немца Освальда Шпенглера или "Постижение истории" американца Арнольда Тойнби — общепризнанная научная классика. Но даже без помощи книг очевидно, что полная победа одной формы цивилизации — утопия; и жизнь Запада сегодня невозможно представить не только без азиатской нефти и рабочей силы, но и без разнообразной духовной подпитки с Востока, без массовых эпидемий моды на восточную экзотику, — от японской кухни до йоги и буддизма...

Самоутверждение одной цивилизации за счет вытеснения всех уникальных проявлений других культур ведет к неминуемой экологической катастрофе человечества, к деформации духовного облика людей. Ведь существование народов как самостоятельных, самобытных общностей — не просто культурно-исторический факт, но и великая духовно-религиозная тайна, связанная с волей Всевышнего, свершившейся после вавилонского столпотворения (книга Бытие, гл. 11)... Если людям суждено быть разделенными на нации и традиционные культуры, значит, у каждой из них есть свое непреходящее содержание, свое национальное призвание. Без осознания этого не выжить, не сохранить себя в семействе народов Земли. И для того, чтобы внести свою лепту в общемировую культуру, нужно прежде всего быть собой, принадлежать к своему народу, к своей духовной и культурной традиции. Этого не отрицали даже такие убежденные космополиты, как писатель Генрих Манн:

"Для нашей культуры, да и для каждой — нация, нас породившая, является тем исходным пунктом и предлогом, который необходим нам, чтобы стать полноценными европейцами. Не имея места рождения, нельзя сделаться и гражданином мира". 

К сожалению, найти чистый источник национальной идеи бывает непросто. Национальные особенности людей, стран и культур — из числа самых деликатных, чутко переживаемых сторон бытия. Отсюда — бурление страстей и ломание копьев, что вечно сопровождают обсуждение национальных вопросов. Отсюда же проистекает изобилие искренних (или не очень) предрассудков и националистических спекуляций.

Вот некоторые наиболее типичные заблуждения. Шовинизм, или агрессивный национализм, подавляющий язык и культуру других народов. Шовинизм ложен не только потому, что несправедлив к другим; он подрывает и собственную культуру, превращая ее в косное орудие закабаления. Со страхом перед живыми проявлениями творческого начала культуры связан другой вид ложного национализма — культурный консерватизм, замораживание старых форм ценностей и быта. Политический деятель царской России Константин Победоносцев считал своим долгом "подморозить страну", но это не спасло от национальной катастрофы революции...

Как ни странно, один из коварнейших видов национального самообмана — борьба за суверенитет любой ценой. Некоторые народы живут веками в составе многонациональных государств, но вдруг появляются вожди, выступающие за независимость. Зачастую, стремление к самобытности — лишь декорация, а в реальности остатки национальной культуры приносятся в жертву марионеточной политике, хозяйству и быту, отныне подчиненным чужому государству-кукловоду. 

Очевидно, все "болезни" национализма связаны с ложным пониманием основ национальной самобытности, которые подменяются внешними, лишенными животворной силы формами. Однако нельзя забывать, что как для каждого человека, так и для целого народа нет ничего страшнее, чем потеря смысла своего существования. И чтобы понять, чем на самом деле живет душа нации, нужно обратиться к ее духовным, религиозным глубинам, к той вере, на энтузиазме которой родилась и возмужала национальная культура. Прислушаемся к словам одного из "отцов" современной социологии, Гюстава Лебона:

"Религиозные верования составляли всегда самый важный элемент в жизни народов, и следовательно, в их истории. Характер народа и его верования — вот ключ к разгадке его судьбы. Малейшая перемена в состоянии верований какого-нибудь народа имеет необходимым следствием целый ряд преобразований в условиях его существования. И если в настоящее время общество колеблется в своих устоях и видит все свои учреждения сильно пошатнувшимися, то это потому, что оно все более и более теряет свои старые верования, которыми люди жили до сих пор".

Итак, подлинное обретение себя невозможно без осознания причастности к своему народу, его исторической судьбе и высшим проявлениям культуры, запечатленным в общественных и политических традициях, в художественном творчестве, в нравственных идеалах, а прежде всего — в религиозных святынях и верованиях. Не в бессмысленном самоутверждении и накоплении материальных богатств, которые сами по себе приносят лишь деморализацию и слабость, а в хранении преемственности со своими духовными истоками, в приверженности высокой национальной идее заключается единственный секрет жизненной силы и культурной самобытности; гарантия того, что у народа есть будущее.