"В стране детей Шарикова, некогда известной под названием СССР, первомай был государственным праздником. Тоталитарное коммунистическое государство заставляло праздновать первомай всю страну. Никого не спрашивали, считать первомай праздником или нет, просто заставляли праздновать и всё тут. Советская интеллигенция жестоко страдала из-за полного отсутствия у окружающих какого бы то ни было интереса к мнению интеллигенции. Первомаю предшествовал другой коммунистический праздник — ленинский субботник, они были неразрывно связаны слезами и кровью трудового народа и советской интеллигенции. В день субботника сотрудники КГБ под дулами автоматов выгоняли всё население страны работать бесплатно, аргументируя это тем, что их товарищ Ленин один раз тоже работал бесплатно.
И вся страна понуро брела на улицы с граблями, лопатами и мётлами — разгребать кучи говна, наваленные гражданами страны в течение беспросветной советской зимы назло тоталитаризму. Кто отказывался разгребать собственное говно на субботнике — тех, понятно, расстреливали. Жёны их ехали в лагеря без права переписки, а дети отправлялись в детдома для детей врагов народа. И до следующей весны на улицах было относительно чисто — срать было некому. Теперь-то хорошо, теперь есть рабы, которые выгребают говно за гражданами. А при тоталитаризме жестокие коммунисты заставляли выгребать самих граждан. Но это никак не влияло на количество грязи, ибо граждане сперва по собственной инициативе засирали всё вокруг себя, а потом говорили, что виноваты коммунисты. Они и сейчас то же самое говорят, глядя на машущих мётлами рабов.
Были, конечно, и отважные люди, которые отказывались ходить на субботник и бесплатно махать метлой, унижая своё человеческое достоинство. С этих отважных людей кровавый режим вычитал заработок за один рабочий день, а список отказников вывешивался в каждом цеху — на позор и поругание коммунистическим прихвостням. Несмотря на это, многие никогда не ходили на субботники, отважно демонстрируя полное презрение тоталитаризму. Кстати, на эти деньги коммунистические вожди выезжали в Куршавель — с проститутками из числа комсомолок-балерин из Кировского театра. Которых потом, как известно, грузили на баржи и топили в Ледовитом океане.
Ну а потом уже, после субботника, наступал первомай — день солидарности с трудящимися всего мира. Конечно, никакого мира советские шариковы никогда не видели — они не имели права перемещаться даже по собственной стране. Например, чтобы поехать на выходные в деревню, где от организованного коммунистами голода умирали родители, каждый Шариков был обязан явиться в КГБ и получить разрешение на поездку. А прибыв на место — встать на учёт в тамошнем КГБ. Так что ни о какой солидарности с иностранными трудящимися речи не шло, речь шла о том, чтобы угрюмыми, серыми колоннами под надзором КГБ брести на первомайскую демонстрацию.
Глядя на искажённые гримасами смеха лица рабоче-крестьян на старых фотографиях, многие могут подумать, что это был весёлый праздник. На самом же деле ничего весёлого не было. С раннего утра сотрудники КГБ стучали в каждую квартиру, под дулами автоматов заставляли одеваться в праздничную одежду и гнали людей на демонстрацию. Когда рабоче-крестьяне уходили, сотрудники КГБ врывались в квартиры советских интеллигентов, и начиналось самое страшное. Самих советских интеллигентов волокли в подвалы и там расстреливали, жён советских интеллигентов насиловали на трупах мужей, а детей — сжирали живьём. Самых красивых жён и самых симпатичных детей отвозили на Лубянку, где их сперва насиловало руководство КГБ, а потом уничтожали в камнедробилках, подключённых к канализации для спуска фарша. Детей сжирали прапорщики из хозобслуги.
А тем временем угрюмые колонны брели по центральным площадям советских городов. Рабоче-крестьянам было не привыкать ходить колоннами — ведь многие из них участвовали в актах военной агрессии против демократических европейских государств, когда полчища красной сволочи маршировали по улицам цивилизованных городов. Только храбрые украинские эсэсовцы могли дать им отпор, но коммунистические орды уничтожили их всех — вместе с Украиной. А кто не служил в красной армии, те все до единого сидели в лагерях ГУЛАГа, где отбывали срока не менее десяти лет за пятиминутное опоздание на работу.
Понуро брели гигантские колонны. Рядом шёл конвой вооружённых гэбэшников, лязгая окровавленными клыками, рвались с поводков жуткие гэбэшные псы, натасканные на рабоче-крестьян. Кто не мог ходить, тех штыками загоняли в грузовики, заставляя изображать радость. Глотая горькие слёзы и глядя в чёрные зрачки стволов АК, маленькие дети с красными удавками — пионерскими галстуками на шеях, пели осанны коммунизму. Всё вокруг было украшено кумачом — тряпками кроваво-красного цвета, цвета крови, которую сосала из народа коммунистическая партия, этим самым народом созданная и из него состоявшая.
Одни рабоче-крестьяне несли транспаранты с портретами коммунистических псевдо-вождей, другие обречённо катили тележки с коммунистической пропагандой типа огромных плакатов "Мир-труд-май". За перенос транспаранта людоедская власть платила 10 рублей, за толкание тачки 25. И среди свободолюбивых рабоче-крестьян находились такие, которые соглашались носить и толкать. При этом разборки между шариковыми кому нести и кому толкать порой доходили до драки — так некоторым хотелось получить 10 или даже 25 сребреников. Конечно, всех оттирали коммунисты, которые ради этой убогой подачки годами работали без прогулов, выполняли план и не жрали на работе водку. Эти за деньги были готовы вообще на всё.
Назло тоталитарному режиму и чтобы хоть как-то скрасить беспросветное отчаяние, большинство рабоче-крестьян приносило с собой алкоголь. Например, бутылка так называемого вина "Агдам" ёмкостью 0,7 литра стоила 2 рубля 02 копейки, что при ничтожной зарплате в 200 рублей было разорительно. Пили в колоннах, пили в подворотнях, пили везде. Подняв настроение путём приёма алкоголя, рабоче-крестьяне начинали в пьяном угаре поддерживать выкрики агентов КГБ "Слава КПСС!", "Да здравствует наша советская Родина!" и прочее, как бы посылая тоталитаризм в известном направлении. Наиболее отважные кричали "Советскую милицию — в космос!" Многие рыдали.
Конечно же, весь этот маскарад был насквозь лицемерен. После приёма алкоголя появлялось острое желание справить нужду, но коммунисты умышленно не строили туалетов. К редким домикам общественных сортиров, устроенных большевиками во дворцах русской знати, выстраивались гигантские очереди. Не в силах сдержать позывы на мочеиспускание, скотоподобные рабоче-крестьяне мужского пола окружали домики и мочились прямо на них, разрушая бесценные фундаменты исторических построек едкой коммунистической мочой. Теряющие сознание девушки заходили в мужские туалеты и сгорая от стыда присаживались рядом с испражняющимся мужичьём, подбадриваемые пьяными скотами. Так жестоко тоталитаризм унижал достоинство будущих матерей.
Напившись вдрабадан и загадив прекрасные русские города, тупое советское быдло разбредалось по домам, жрать полученную по карточкам баланду. Шариковы угрюмо пили самогон и каждый писал на каждого донос в КГБ — кто куда смотрел, кто чего кричал, кто о чём шептался. И уже к лету гигантские колонны заключённых из числа сболтнувших лишнее брели на Колыму и Таймыр, где находили смерть на бесплатных стройках коммунизма.
Вот такой был праздник 1 мая. А сегодня что? Подумаешь, в Лимонова кинули мешок с говном. Ну и что?" Дмитрий Пучков |
3
3
